Заветные желания всегда сбываются, или Мифы развенчаны

В наше время этнотуризм становится всё более популярным. Все нынче стремятся увидеть экзотику, национальный колорит, взглянуть хотя бы одним глазком на повседневную жизнь народа, о котором практически ничего не знают. Вот и мы накануне нового, 2020 года отправились на стойбище Ампутинское, в гости к семье Казамкиных. Лично у меня после этого визита случилось развенчание сразу нескольких мифов.

Как добраться до вотчины семьи Казамкиных?

Первым неправильным оказалось моё представление о том, что экскурсионные автобусы лихо въезжают прямо на стойбище. В реальности вышло так. В условленном месте нас ждал возле бурана с санями сам Виталий Егорович. Вот таким экзотичным способом, с ветерком, мы проехали около десятка километров по узкой, проложенной железным конём колее. Вокруг – только безмолвный заснеженный зимний лес. Гостеприимный хозяин время от времени приостанавливался, оборачивался и давал короткие комментарии. Например, что мы только что пересекли небольшую речушку. Дважды делаем короткие остановки, чтобы открыть и сразу же закрыть ворота ограды. Так мы въезжаем во владения семьи Казамкиных, а затем и на территорию с жилыми постройками. Ограда представляет собой деревянный забор с длинными продольными перекладинами и нужна, чтобы олени не разбегались. Общая её протяжённость на угодьях Виталия Казамкина – десятки километров.

Вот так встречают зимой туристов, желающих увидеть жизнь на стойбище. В сани – и вперёд! Причём нам ещё повезло, другая дорога к оленям длиннее в полтора раза. Это если отправиться на одно из других стойбищ.

Где сосны рвутся в небо, где быль живёт и небыль…

Так разрушилось ещё одно моё заблуждение, что оленеводы живут на одном и том же месте. У Казамкиных всего четыре стойбища. На том, где мы побывали, есть пара жилых избушек, лабаз для продуктов и сараи. И, конечно, олени! Красивые, разного возраста – с большими развесистыми и витиеватыми рогами или же пока совсем скромными, с парочкой ответвлений, рожками. Часть пугливо косится поодаль, изучая незнакомцев, но есть достаточно много смельчаков, просовывающих морды сквозь жерди загона в надежде на угощение. «Здесь мы живём зимой, поэтому много хозяйственных построек и большой загон. И расположено оно в закрытых от ветра местах. А ближе к концу календарной весны передвигаемся на летнее стойбище, которое выбрали специально рядом с болотом – на открытом месте, продуваемом ветрами. Так спасаем стадо от мошки и комаров», – просвещает несведущих туристов Виталий Егорович. Ещё два стойбища мужчины используют для рыбалки и охоты.

Вот так и выяснилось, что олень – это животное, которое кочует в поисках прокорма. И вслед за ним «кочует» хозяин. «А как по-другому? Вот сейчас олени вокруг этого стойбища весь ягель под снегом найдут, съедят и вытопчут, а потому с приходом тепла отправятся на поиск нового прокорма. Мы бы с радостью жили на одном стойбище, но из-за стада, которое побредёт за ягелем или свежей травкой, вынуждены несколько раз в год переезжать», – рассказывает оленевод.

Поясню: ягель составляет около 80% рациона оленя. Летом доля лишайника существенно снижается, так как в это время благородные животные питаются в основном травой. И ещё. Так как ягель растёт крайне медленно, то чем больше стадо, тем большая территория требуется для прокорма животных.

…А вокруг стойбища – заснеженная тайга. Вековые хвойные деревья застыли в своих нарядных белых одеяниях. Вдали виднеется голубое блюдце озера и вьющаяся тропка – именно по ней предлагает прокатиться на оленьей упряжке Виталий Егорович.

На буране хорошо, а на оленях – лучше!

Буквально год назад в праздничном номере газеты я написала о том, что очень хочу в 2019 году побывать, наконец, на стойбище. Ведь жить в Югре и ни разу не увидеть его было бы странно! Моё пожелание сбылось буквально накануне 2020-го! Но о том, что меня ещё и на оленьей упряжке прокатят, я даже мечтать не могла! Это такое непередаваемое ощущение восторга, простора и свободы, что у меня просто захватывало дух. Хотелось даже пару раз себя ущипнуть: проверить, не сплю ли я. Что тогда говорить о детях, которые чувствуют себя героями зимней сказки в гостях у Казамкиных?!

«К нам чаще всего приезжают семьями. Зачастую с маленькими ребятишками, которым настолько нравится катание на оленях и снегоходе, что родителям потом бывает трудно их отсюда увезти, – улыбается Виталий Егорович. – В наше время, конечно, быстрее на буране домчаться куда-то. Но теперь олени привлекают туристов. Ведь для большинства людей прокатиться на них – экзотика и особое удовольствие. Некоторые, когда звонят, уточняют даже, а живые ли у они у нас. Многие даже не могут себе представить, что люди живут в лесу и держат оленей».

Поясню, как олени, со слов их хозяина, стали не средством передвижения, а этакой завлекалочкой для туристов. Виталий Казамкин лишь в 2009 году оформился как частный предприниматель и стал принимать на стойбище туристов. В стандартную программу сегодня входят знакомство с культурой ханты, катание на оленьей упряжке, национальные игры и угощения.

Туристы обычно интересуются, как содержат оленей, сколько лет они живут и легко ли можно обучить это сильное и красивое животное езде в упряжке. Оказалось, олени бывают разные, каждый со своим характером, как и люди. Одного можно за неделю обучить, другого два раза запряг – и он сразу всё понял. Но есть и те, кто вообще не подчиняется. Что ж, олени ведь ещё и мясо, и шкуры. Что бы ни говорили представители «Гринписа», такова северная жизнь.

«Это наш хлеб, это наше всё»

Так просто и понятно объясняет роль оленей в жизни его семьи мой собеседник. Он родился и рос на стойбище, а потом пошёл в школу и стал в учебное время жить в интернате при ней. Деды и прадеды Виталия Егоровича держали оленей. Немного, семья их не была зажиточной. Олени в прежние времена были единственным средством передвижения. Ну и, конечно, давали мясо и шкуры. И пусть многие сегодня удивляются, зачем им, современным людям, нужно продолжать поддерживать традиционный образ жизни предков. А кому тогда это делать? Вот ведь в чём вопрос.

«Я не представляю, как жил бы без оленей. Сейчас выходишь во двор, видишь стадо в загоне – и на душе спокойно становится. А если б их не было, не думаю, что радостно себя чувствовал, чего-то бы точно не хватало», – неспешно рассуждает хозяин.

Все его предки жили на стойбище. Да и сам появился на свет в лесной избушке. Роды принимала бабушка. Единственный сын у Егора Андреевича и Екатерины Константиновны, он, как и многие сверстники, детство провёл в школе-интернате. Только на каникулах и возвращались к родным. Так же, как его супруга Нэля Владимировна. Их детям повезло больше. Они росли при отце и матери неотлучно. Старшему сыну Максиму уже 23 года. Он в тёплое время года трудится в авиалесоохране, в остальное же помогает родителям на стойбище. Умеет делать практически всё то же, что отец и дед. К примеру, пригнать оленей, заготовить дрова и многое другое. Когда Максим вырос, стало намного легче, признался Виталий Егорович. В день нашего приезда дед Егор с внуком Максимом отправились искать ушедших оленей. Поэтому мы не познакомились лично.

Виолетта окончила колледж, сейчас учится на втором курсе Нижневартовского гуманитарного университета. Скорее всего, дочь Казамкиных свою жизнь построит уже совсем иначе, чем родители. Хотя кто знает. У неё как раз началась сессия, так что и с ней увидеться не довелось. Зато нам весело помахал на прогулке двухлетний сын Виолетты Павлуша. Его, заспанного после полуденного отдыха, катала на саночках прабабушка Екатерина Константиновна. Удивительно, вот оно, четвёртое поколение семьи Казамкиных, для которого жизнь на стойбище – самое обычное дело! Хотя вообще-то малыш ходит в детсад и живёт в Варьёгане, но на тот момент немного приболел, и его привезли под присмотр сразу двух старших женщин.

Между традициями и цивилизацией

Младший сын Виталия и Нэли Казамкиных учится в пятом классе. Антон сегодня уже может съездить с отцом за водой и дровами, ухаживать за оленями. Он их всех с детства знает и не путает. Ведь это для нас они все на одну морду, а мальчик даже даёт некоторым клички. Например, есть у него любимец – ездовой олень Степашка.

«Интернат я не любил. Плохо, когда дети находятся отдельно от родителей, они должны жить вместе, – твёрдо заявляет многодетный отец. – Поэтому мотаюсь постоянно между стойбищем и селом, где мы в основном и живём. А дети со мной часто сюда, на стойбище, приезжают. И я всему учу их на собственном примере».

Так вот я выяснила, что современный оленевод может и не находиться постоянно и неотлучно со своим стадом, как это было раньше. Что ж, ещё один мой миф был развенчан.

Живут они в Варьёгане, а на стойбище родители Виталия Казамкина и сам он с женой Нэлей находятся поочерёдно. В общем, пользуются всеми благами цивилизации, но одновременно умудряются вести и традиционный образ жизни. Нэля Владимировна, к примеру, по образованию учитель начальных классов, окончила педагогический колледж в Ханты-Мансийске, работала в детском саду и школе. Но когда муж занялся развитием этнотуризма, стала его правой рукой и помощницей. Договариваемся, что текст статьи скину на электронную почту, а может, отправлю по WhatsApp или Viber. Уже не удивительно поэтому слышать о том, что Виталий Егорович хотел бы и сюда, на стойбище, Интернет провести. Но это очень дорогое удовольствие. В первую очередь надо бы построить парочку гостевых избушек. Но и это пока в мечтах.

Милости просим к нам в гости!

Туристы с большим удовольствием приезжали бы на Ампутинское стойбище на несколько дней, с ночёвкой. Многим хотелось бы и новогоднюю ночь здесь провести. Декабрь-февраль – самое хорошее время для визита на стойбище. Тогда олени все на месте, и они красивые, справные. Да и март с апрелем тоже неплохи. В этом году семья Казамкиных принимала гостей и в октябре-ноябре, в общей сложности более 30 человек. А в сентябре они и вовсе осилили большое мероприятие: приняли за один день 96 любителей экзотики.

«Это большая ответственность. Начали за две недели готовиться, чтобы хорошо принять людей и всё удачно провести. Но всё же самое лучшее время – новогодние праздники, – делятся супруги Казамкины. – Тогда люди имеют возможность приехать всей семьёй. Многие привозят и родственников – гостей из других регионов России. И даже иностранцы бывали на Ампутинском и знакомились с бытом, культурой, традициями ханты».

…Налюбовавшись на оленей, прокатившись на них и угостив вкусняшками (хлебом и комбикормом), разговор продолжили в тёплой избе. На столе – хантыйские угощения: суп из оленины, строганина из неё же, чай из чаги. Нэля Владимировна рассказывает о том, как встречает туристов: «Ставим большой стол посреди избы. Готовлю практически то же, чем и вас угощаем. Ну, может, ещё пироги из северной ягоды и рыбы пеку».

Да, кроме приёма туристов семья занимается рыбной ловлей и сбором дикоросов. И продажей оленины. Постоянный визитёр на стойбище – ветеринарный врач. Все животные чипированы, что видно по ушкам, и находятся под постоянным контролем. Хорошо продаются брусника с клюквой. Ну а рыбалка – это скорее дань традициям предков. К слову, иногда мелкий улов идёт на лакомство олешкам. Их ведь тоже надо баловать, особенно зимой, когда прокормиться самостоятельно сложно.

Задаю последний вопрос: как обычно проходит новогодняя ночь на стойбище? «Этот праздник, наверное, везде одинаково отмечают. Обязательно стараемся собраться всей семьёй, приготовить много вкусного, чтобы весь следующий год было такое же изобилие. Накрываем стол, веселимся, дарим друг другу подарки. А ещё у ханты есть такое поверье, что дома должно быть много дров и воды. Но за этим мы всегда следим!»

В общем, что я точно поняла, побывав на стойбище у Казамкиных: хочу попасть туда хотя бы ещё разок! Вот так сбылась одна моя мечта. Что ж, в предновогодние деньки только и остаётся, что ждать исполнения самых заветных желаний. Чего от всей души вам всем желаю!