«Когда я озвучила ему свой диагноз, он сказал: "Зачем тебе делать операцию? Ты все равно сдохнешь!"»

Абьюз ближе, чем вам кажется. За улыбкой подруги или коллеги может скрываться многолетняя боль от унижения мужа, а за высоким воротом закрытого платья — страшные синяки от побоев. Домашнее насилие в России наконец-то стало обсуждаемой проблемой, но его реальные масштабы представить трудно. По данным опроса СПбГУ, до 75 % пострадавших от домашнего насилия — женщины. При этом жертва чаще всего предпочитает терпеть унижения над собой многие годы. Причины этому разные: кто-то верит, что их партнер изменится, кто-то боится одиночества или потери материального благополучия, а кто-то терпит абьюз ради детей. Все истории героинь в нашей статье реальные. По просьбе югорчанок мы изменили их имена.

«Когда я озвучила ему свой диагноз, он сказал: "Зачем тебе делать операцию? Ты все равно сдохнешь!"»
Наталия, 48 лет, во втором браке прожила 15 лет в токсичных отношениях:

Фото: Катя Чехова / ИА «2 ГОРОДА»
– Я считаю, любое абьюзерство родом из детства. Неважно, кто в этом участвовал: мама или папа. Дальше ты попадаешь в такие же отношения во взрослом возрасте. Конечно, специально ты не идешь в эти отношения, все происходит бессознательно. Когда я начала жить со своим вторым мужем, поначалу было ничего непонятно — оскорбления с его стороны были завуалированными. Свое рукоприкладство он объяснял ревностью. Меня пугало его поведение, но он всегда аргументировал свои вспышки агрессии примерно так: «Ты же сама даешь повод». Дальше — больше. Он меня жестоко побил. На мне тогда живого места не было.
Мысль о том, чтобы уйти от абьюзера, конечно, была. Что меня останавливало? Какая-то непонятная придурочная привязанность. Мне зачем-то хотелось быть с ним. Я все прощала. После того страшного избиения он прикрылся каким-то корявым объяснением, мол, не знаю, что-то на меня нашло. Мы в очередной раз помирились.
Спустя время возобновились оскорбления и мерзкие обзывания в мой адрес. К этому добавились его похождения на сторону. Затем было очередное избиение. Я подала заявления в суд. Но мне стало жалко мужа (были мысли, мы же все-таки семья), и я забрала заявление обратно.  
Абьюза было много в разных вещах. Он у меня регулярно просил денег под предлогом: «Мы же семья, надо подставлять плечо». Но когда трудности коснулись меня, что-то никто плечо мне не подставил (горько смеется). Он мало зарабатывал, а я пахала, как лошадь, стараясь быть хорошей. Меня игнорировали в разных аспектах жизни. То есть ты существуешь как объект. Как субъект ты никому неинтересен. Но зато к себе он требовал повышенного внимания. Вспоминаю сейчас какие-то вещи, которые меня пугали, и вроде со стороны они кажутся ерундой. Например, он любил наводить порядок в моей сумочке. Это стало настолько привычным явлением, что я перестала обращать на это внимание. Потом постепенно он отвадил от меня всех подруг. По своей натуре я открытый человек, и чувствовала, как меня загоняют в рамки. Также он подавлял мои эмоции. Часто мне говорил, что я веду себя как ребенок. Я начинала становиться тетей-мотей. Вроде маленькие вещи, но они читаемы.
Эти отношения привели к тому, что я сильно заболела. Онкология. Когда я озвучила ему свой диагноз, он сказал: «Зачем тебе делать операцию? Ты все равно сдохнешь!» Я в шоке ему ответила: «Я ЖИВАЯ». В тот момент я поняла, что лучше бы меня ударили, чем похоронили заживо.
Впереди была реабилитация, и я, собрав всю волю в кулак, сказала ему: «Уходи». Он ответил, что не сделает этого. На что я сказала: «Ты завтра уйдешь на работу, и я тебя никогда не пущу». Я сдержала слово. Он еще два дня ходил вокруг моего дома, ломал окна, двери. Потом у меня была операция и череда курсов химиотерапии. Он мне позвонил в первый раз, когда я проходила третью химиотерапию. Плакал, говорил, как ему без меня плохо. Я тогда не поняла, что это он жалеет себя, я тогда слышала, что он без меня не может жить. И мы в очередной раз помирились.
Я делилась своими переживаниями с близкой подругой, но особой поддержки от нее не получала. Советы — да. А мне хотелось просто поддержки... Когда я потом со стороны рассматривала свою совместную жизнь с ним, то поняла, что когда ты находишься внутри этих отношений, думаешь, что это норма. Это сегодня, когда мы с ним не живем уже пять лет вместе, мне страшно подумать, что это было со мной. После развода я прошла кучу психотерапий по этому поводу. Разбиралась в себе. Чтобы выйти из своей ситуации, мне понадобилось три года. Выяснилось, что это моя детская травма, в которую я регулярно залетала. Я из неполной семьи, где была строгая мать, которая меня сильно лупила.
Мои отношения с мужем — это продолжение моих отношений с мамой. Повзрослев, ты ищешь себе абьюзера дальше. Это двойное предательство себя.
У моего мужа была очень жесткая мама. Ко всему прочему, он с раннего возраста жил с бабушкой, потому что после развода его родителей мама устраивала свою личную жизнь. По сути, он был брошенным ребенком. Когда мама создала вторую семью, и там родился ребенок, она забрала его семилетнего лишь для того, чтобы он был нянькой. Он вспоминал, что никогда не гулял со сверстниками, а был все время дома с маленькой сестрой. Для меня это тоже некое абьюзерство.
Меня потрясла еще одна история. Он вспоминал, как трехлетним стоял за шторкой в доме своей бабушки, которая попросила пришедшего отца  забрать его домой, на что тот ответил: «А он мне не нужен».  Эта фраза врезалась ему в память на всю жизнь. Он потом мне говорил, как страшно понимать, что ты никому не нужен.
Я теперь знаю, что такое ревность. Это страх остаться одному. Потом он мне рассказывал, как мама его била сапогами по лицу, причем, когда ему уже было 17-18 лет. Конечно, это не оправдывает его жестокости, но жизнь была не сахар. Мне его тогда было очень жалко….
У бывшего мужа в первом браке было абсолютно все то же самое. Я была знакома с его первой женой. Но когда она мне что-то про него рассказывала, я не придавала этому значения — я была влюблена и думала, как и многие женщины, что со мной все будет по-другому. Сейчас я вспоминаю, что она мне жаловалась на периодические побои с его стороны. Он часто просил денег. Его в тех отношениях все устраивало, поскольку она была дочерью начальника, у них были все социальные блага: квартира, машина...  Человек активно пользовался этим. Их общие деньги всегда были у него. Слушая ее, я тогда думала: наверное, она специально меня пугает, чтобы он вернулся обратно в первую семью.
В завершение скажу одно: человек должен прийти к этому сам, чтобы решиться уйти от абьюзера. Ну, или настолько его должно прижать… Я вспоминаю, что когда-то даже фраза моего психотерапевта: «Наташа, что он еще должен сделать, чтобы ты поняла, что это жесть, что он приведет тебя к могиле», меня не отрезвила.
Я сейчас смотрю на наше общество и вижу, что везде есть какое-то насилие над личностью. Осознанности мало. Общество надо лечить и учить людей выстраивать здоровые отношения в семьях. Во всем этом страшно за детей. Страдают они, и им в будущем создавать свои семьи. По себе скажу, что если опыт в детстве плохой, то он может только усугубиться в будущем. Вот это страшно. Нужна хотя бы профилактика, чтобы ребенок мог обратиться к тому же школьному психологу, проговорить свои проблемы.

«Отчим пришел домой пьяным и был чем-то недоволен. Он вытолкал меня на улицу. Была зима, и я, раздетая, босиком побежала к маме на работу»
Светлана, 55 лет, пережила насилие в детстве:

Фото: Катя Чехова / ИА «2 ГОРОДА»
– Я долго думала над этой темой и поняла, что мое насилие, наверное, началось еще в утробе матери. Мой отец, когда мама была беременная мной, сильно ее избивал. Мама мне рассказывала, что она прикрывала живот руками, потому что боялась, что может родиться неполноценный ребенок. Потом появился отчим, который тоже бил мою маму. Когда я ее защищала, мне тоже доставалось от него.
Помню, как однажды отчим пришел домой пьяным и был чем-то недоволен. Он вытолкал меня на улицу. Была зима, и я, раздетая, босиком побежала к маме на работу. После этого она продолжала с ним жить.
Не знаю, почему мама не пыталась выйти из этих отношений. Может, боялась остаться одна. С моим отчимом она жила до самой своей смерти. Умерла мама рано. Я всегда, будучи ребенком, задавала ей вопрос: «Почему ты вышла за него замуж?» Она ничего не отвечала. Притом что наша семья держалась на ее заработках. Материально мама никак от него не зависела. Отчим жил на нашей территории.
Я думаю, что моя мама виновата в том, что позволяла такое отношение к себе со стороны мужчин. Если бы она хотя бы раз ответила, например, сильно врезала в ответ, то все было бы по-другому.
Она все принимала безропотно, даже зная, что и мне доставалось от отчима. Я не помню маму улыбающуюся, не помню ее смеха. Не помню, чтобы к нам приходили гости. Мы не отмечали семейные праздники.
Мне кажется, что она всегда была грустной, злой, временами жесткой. Но запомнила одно: мне мама всегда говорила, чтобы я никогда не позволяла себя обижать. И когда у нас с мужем была какая-то стычка, я врезала в обратную и сказала: «Если еще раз поднимешь на меня руку, я просто тебя убью!»
Физическое насилие я не приемлю с детства. Если бы мой муж второй раз поднял на меня руку, то я бы не стала с ним жить. Я ничего в этой жизни не боюсь, только до сих пор, когда вижу пьяных, у меня начинается внутренний мандраж. Отчима я простила, хотя он много обижал меня.
Я думаю, что в каждой семье есть моменты абьюзерства в той или иной степени. В семье моих близких подруг было рукоприкладство. Ни одна из них не развелась. Чем они это объясняли? Одна сказала, что боится остаться одна. Вторая переживала за детей (как их оставить без отца).
Я советовала им разговаривать с мужьями. Нужно озвучивать свои претензии. Многое происходит из-за нашего молчания.
Кризисный центр в Югорске нужен. Единственное, я думаю, что женщинам будет неловко туда обращаться, ведь многие из них чувствуют себя виноватыми в сложившейся ситуации. И потом само отношение специалистов бывает порой некорректным. Поэтому там должны работать чуткие, объективные люди, при общении с которыми у женщины должно быть ощущение, что ее проблема кого-то волнует.

«После рождения общего ребенка он начал ужасно относиться к моей дочери. Бывало, сильно пинал ее. Это было очень страшно»
Елена, 42 года, прожила с абьюзером четыре года:

Фото предоставлено героиней
– Это был мой второй брак, и поскольку в нем росли двое детей, я держалась, насколько могла. В начале отношений никаких тревожных звоночков не было. Я его увидела и сразу поняла, что выйду за этого человека замуж. Мужчина был видный, занимал высокий пост. Естественно, у него было много женщин до меня, и они его избаловали. Ему было 32 года, без детей. Я думала, что мне несказанно повезло. Оговорюсь, что на тот момент я жила со стереотипом, что никому не нужна с ребенком. А тут вот встретился мужчина, который был готов воспитывать мою дочь.
Но через три месяца после начала наших отношений у него начались какие-то непонятные поездки на рыбалку. Уточню, что в этот период он остался без работы, и у него появилась возможность отдыхать на природе за мой счет. На тот момент я хорошо зарабатывала. Началась манипуляция мной, прикрытая якобы ревностью. Объясню. Человек провоцировал ревность, чтобы я ему давала какие-то поблажки. Плюс он тем самым маскировал свою неспособность к работе.
Потом в ход пошли унизительные оскорбления. Я все больше в себе сомневалась и разочаровывалась. Появились мысли: да кому я вообще такая нужна?
Скажу, что когда он потерял работу, по дому он мне ничем не помогал. Но зато я должна была быть идеальной и все успевать. Потом он начал ежедневно выпивать. Я была категорически против этого, поскольку я вообще непьющий человек. Но, тем не менее, я поддерживала его, как могла. У меня были связи, пыталась найти ему работу на руководящей должности, но тогда начался какой-то кризис. Ничего не получалось. В это время я работала в 33 шкуры.
Унижения не прекращались. Однажды утром он проснулся и сказал: «Боже мой, какая ты страшная!»
Этот его эгоцентризм я вижу из-за воспитания. У него мама все могла, умела и успевала, а папа был тираном. В моей семье все было по-другому: папа — сильный, мама — сильная. Но у меня была занижена самооценка, и я все терпела.
Потом я забеременела. Он устроился на высокооплачиваемую работу, но случилось так, что он опять потерял работу из-за своих амбиций. Я ушла в декрет. Полное безденежье мы как-то пережили.
После рождения сына в его поведении начались сильные изменения. Если поначалу он любил мою дочь — кормил, гулял с ней, сдувал пылинки, — то после рождения общего ребенка он начал относиться к ней ужасно. Бывало, сильно пинал ее. Это было очень страшно. Я не знала, что мне делать.
Мне пришлось выйти из декрета на работу, хотя дети были совсем маленькие. Это было тяжелое время, и на фоне этого он стал настоящим деспотом — начал поднимать на меня руку. Видимо, от какого-то своего бессилия. Я закрывала на это глаза, потому что постоянно крутилась мысль в голове: кому я буду нужна с двумя детьми?
Я не нашла в себе сил рассказать обо всем родителям, не знала, как объяснить им, почему не сложилась семья, что у нас все плохо, что я реву каждыми ночами... Он играл на моем страхе, постоянно грозился уйти. Тяжело было сказать, что нам надо расстаться. Тяжело было оставить детей без отца.
Сейчас я понимаю, что моей большой ошибкой на тот момент было отсутствие собственной ценности. Я поняла, насколько я была зависима от мнения своего окружения и других людей: «А что они скажут?» Поэтому была готова терпеть многое.
Но рано или поздно терпению приходит конец. Мой папа устроил его на работу, и я его спокойно со всеми вещами выставила за дверь. Сейчас я понимаю, что при нем я бы не смогла развиваться в профессиональном плане, так как много сил уходило на сопротивление и выживание. Хотя даже при той жизни я ездила на конкурсы и обучение. У меня было постоянное движение.  
В этой ситуации подружки — не советчицы. Нужен психотерапевт, чтобы он сам подтолкнул на твое осознание все то, что с тобой происходит. Радует одно — на мой взгляд, сегодня молодые женщины до 30 лет более самодостаточные. Они уже не будут многое терпеть. У них есть свое мнение, понимание себя.

Экспертное мнение:

Фото: Елена Брич. Визитная карточка: Катя Чехова, ИА «2 ГОРОДА»
– Термин абьюз — унижение, насилие — действительно новый термин. Но история эта давняя. Сегодня есть еще один новый термин — газлайтинг — сведение с ума человека. Но не в прямом смысле. Это когда человек не доверяет себе и думает, что он сам немного тронулся.
Как правило, абьюзеры — мужчины. Абьюз бывает нескольких видов: психологический или эмоциональный, экономический, физический и сексуальный. «Махровый» абьюзер использует все способы, поскольку они все направлены на то, чтобы подавить личность человека. Почему женщины попадают в абьюзивные отношения? Потому что абьюзер в начале отношений весь такой замечательный принц, который исполняет желания: дарит цветы, заглядывает в глазки, встает на колено... Его задача — создать видимость вокруг себя, что он просто подарок судьбы. Он окутывает свою будущую жертву знаками внимания, создает романтическую атмосферу, которая вдохновляет женщину.
Но здесь нужно знать, что нормальный и здоровый человек не подталкивает к стремительному развитию событий в отношениях для того, чтобы женщина не успела опомниться.
И еще абьюзер делает такие стремительные шаги, потому что ему вообще не хочется растрачивать себя на какие-то длительные обхаживания. У него нет на это сил и какой-то стратегии. После завоевания он начинает потихоньку разматывать клубок обратно: с его стороны начинаются упреки, манипуляции и обвинения. В это время женщина помнит тот период, когда он был замечательным, и думает: «Нет, это случайно, он не в духе сегодня, это я где-то что-то грубо сказала». И она все время обращается в тот период и ждет, что он снова будет тем заботливым, добрым принцем. А реальность заключается в том, что он уже туда никогда не вернется.
Как можно распознать абьюзера. Он начинает контролировать своего партнера под видом заботы. Например, он начинает с пристрастием допрашивать: «Где ты задержалась?» Так он на самом деле контролирует женщину и добивается того, чтобы она потеряла власть над своей жизнью. Потом он начинает отсекать социальные связи — изолирует свою жертву от других людей. Сначала от подруг, потом от родственников. Обычно объясняет это тем, что они плохо на нее влияют. Делает он это для того, чтобы жертва потом не могла никому пожаловаться.
Они ездят в гости только вдвоем, потому что сам абьюзер двуличный человек: на людях он целует жене ручки, смотрит в глазки… такой законопослушный, порядочный, аж позавидуешь. Фишка заключается в том, что если потом женщина начнет кому-то жаловаться, ей не поверят.
Дальше он под любым предлогом хочет сделать так, чтобы женщина не работала. При этом, когда он дает свои деньги, требует принести чеки. Потом идут соответствующие вопросы: «Что ты купила? Сколько это стоит? Куда ты подевала 1,5 тысячи рублей?» С одной стороны, это унижение, лишение воли и власти. С другой стороны, контроль, чтобы женщина куда-то не положила в заначку, чтобы не на что было сбежать или с подружкой пойти в кафе, например. К тому же абьюзер сильно понижает самооценку, чтобы женщина понимала, что без него она пропадет.
На что еще нужно смотреть. В общей компании абьюзер начинает отпускать злые шутки. Из него прет злость, он ничего не оставляет без внимания. И если в компании он один, а как только вы выходите за двери, он меняется в поведении, не думайте, что это вам показалось. И еще нужно внимательно наблюдать, как он обращается с людьми, которые не влияют на качество его жизни: официанты, таксисты... Если он разговаривает с ними по-хамски и грубо или отзывается плохо о людях, то имейте в виду, что когда-то он будет и вам так говорить. Он всегда в своих агрессивных поступках обвиняет жертву. И женщина в этом случае подстраивается, чтобы ей меньше прилетало.
Абьюзеры со временем становятся только хуже. Перевоспитать их невозможно, поскольку, как правило, эти люди — грандиозные нарциссы, которые могут занимать высокие посты, быть такими достигаторами.
Нарциссы, социопаты и психопаты не имеют эмоциональной отзывчивости, поэтому у них нет никакого сочувствия ни к женщинам, ни к детям, ни к животным. Например, вы едете на автомобиле с будущим кавалером, он сбивает собаку и проезжает мимо с фразой: «Будут бегать меньше». Это звоночек.
Женщины не выходят из абьюзивных отношений, потому что они теряют веру в себя. Потому что абьюзер все время внушает жертве, что она никто, она ничего не стоит и никому не нужна. А если он еще при этом грозится оставить женщину ни с чем, то она прокручивает в голове страшные перспективы для себя и своих детей.
Выйти из абьюзивных отношений женщине, как правило, сложно, поскольку она потеряла веру в себя. Если критическая ситуация, то тогда, конечно, нужно сразу уходить и разводиться. Если женщины социально не адаптированы, то им и нужны кризисные центры, чтобы там она переждала какое-то время, получила юридическую и человеческую поддержку. Психологическое восстановление жертв абьюза длительное, их нужно напитать уверенностью и любовью к себе.
У нас исторически сложился в России культ мужчины, поскольку в стране все время шли какие-то войны: мужчины умирали на них, и женщины оставались одни. Поэтому многие женщины живут позицией «хоть плохенький, но мой».
Если у женщины занижена самооценка, она хоть кого выберет, и будет рада. И еще, как мне кажется, самая основная причина, которая не останавливает абьюзеров, заключается в том, что у нас в законодательстве нет понятия «домашнее насилие». За него не предусмотрено никакого наказания. Сейчас даже полиция говорит, мол, ну подрались, вот если кто-то кого-то убьет, вот тогда мы будем разбираться.  
На сегодня абьюзивных отношений у нас становится все больше и больше. Приведу ужасающую статистику: из 100 % жертв домашнего насилия с летальным исходом 38 % убийств женщин совершают их партнеры — мужчины.
P.S.: весной 2021 года в Югорске запланировано открытие Кризисного центра помощи женщинам с детьми, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. Мы обязательно сделаем большое интервью с его директором Мариной Арлашкиной и опубликуем всю контактную информацию. Если у вас есть своя история на тему абьза, пишите на мейл автора публикации: ppp19832011@mail.ru.      
Материал подготовила КАТЯ ЧЕХОВА
ИА «2 ГОРОДА»