Недетская сказка

Про девочку Варю из Шаима, которая в Нижневартовске стала строгой и справедливой Варварой Алексеевной.

Нашим ветеранам давно уже за восемьдесят, а многие и девятый десяток разменяли. Старенькие, седые, с лучиками-морщинками у глаз, почти как твои дедушка или бабушка. Приходишь к ним в гости, садишься, укутываясь в особую атмосферу дома, где повсюду вязаные коврики и запах пирогов. И вот уже хочется переместиться поближе, примоститься на пол у их ног, заглянуть в глаза и попросить: «А расскажите мне сказку, родные».

Когда мы были маленькие, они и рассказывали. А теперь мы стали большие и вместо были-небыли повествуют они другие истории. О годах военных и послевоенных, которые грустнее самой грустной выдумки. И это совсем не сказка.

Какая такая война?
Варвара Алексеевна Анкина, когда началась война, был немногим старше моего восьмилетнего сына, увлеченного гаджетами и избалованного морями-океанами, чуть младше дочери с ее фирменной одеждой…

День, когда фашисты напали на страну, помнит Варвара Алексеевна, как сейчас. Объявили общий сбор в Шаиме (это там, где первую югорскую нефть добыли), сообщили о беде. Бабы - рыдать, мужики - молча собирать нехитрый скарб, чтобы на фронт, понятное дело. И только ребятня ничего толком не поняла, стояли, как дурачки, глазами хлопали, мол, какая такая война?

Папка Вари тогда уже жил отдельно от семьи. Был киномехаником - первый парень на деревне, вот и ушел от жены да двоих детей. Война ему не грозила - бронь имел, потому что надо ведь было кому-то пленки крутить. А мама - она что? Тянула сама двух девчонок с горем пополам, а как пришла беда, так и вовсе невмоготу стало.

Варвара, имя она свое и теперь не любит, Валентиной бы хоть, говорит, назвали, была умницей. В школе - одна из первых. Правда, русский язык давался трудно - буквы почему-то все время пропускала. Зато математика шла на «отлично». Как контрольная, так десять минут, и все готово у нее. Учительница гонит из класса - все сделала, отдыхай. А она одноклассникам уже помогает, записочки с верными решениями передает.

Младшая сестренка Галка еще не понимает, почему же мать и сестра дома почти не бывают. А они работают - большая и маленькая женщины коров пасут. Те разбегаются, отвернулась Варя - в лесу коровы. Плачет, что не углядела, а мать идет собирать стадо.

Хоть и трудились обе, хлеба давали по 400 граммов только детям, сахар порой перепадал. С ложку чайную насыплет мать на тарелку, смочят девочки хлебушек водой, макнут - вот и праздник, и все тебе вкусности. Зато патанка - рыба, тонко-тонко порезанная, на столе была чаще. И сейчас Варвара Алексеевна ее уважает, особенно если из щуки.

Модница
Зато игрушек было в достатке. Не «барби», конечно, и даже не пупсики советской эпохи. Придет домой девочка после тяжелой работы, малышке Гале куклу тряпичную берется мастерить. Таскает мамкины запасы лоскутов, что та приберегла для шитья нового одеяла, и наряды придумывает для ляльки. А мама и не ругается, потому что молодец дочка, еще и на рукоделие ее сил детских хватает.

А как подросла немного Варя, первой модницей стала: блузки-юбки - все сама, своими руками. Одежды-то что в войну, что после не купить было красивой, а вот ткани - в достатке. Девчонки-подружки в очередь к ней потом еще выстраивались: «Варь, сшей и нам платьишко». Кроила на «глаз», а получалось, словно по хорошему лекалу.

Мамка Варвары, пусть и неграмотная сама, а дочь твердо решила выучить. Закончила девушка деревенскую семилетку, не было никакого выпускного: аттестаты раздали, чаю попили и в добрый путь. Тогда мама и привела дочь к педагогу, спросила, куда бы пристроить. Та посоветовала в Ханты-Мансийское педучилище, там детей ханты, манси - Варя же манси свердловская - привечают. И образование дадут, и кров. Так и определилась судьба - быть ей учительницей.

Напротив училища того была мореходка, парней-женихов хоть отбавляй. Танцы даже были, только Варя на них не очень любила ходить. А когда и бывала, больше слушала песни, чем плясала. «Катюша» особенно по нраву была. Кино тоже смотрела, про Чапаева запомнился фильм.

Папка, хоть кино и крутил, Варю не пускал на сеансы - обижен был за то, что с ним и его новой женой жить не захотела. Она иной раз проберется в зал, спрячется под сиденье, а тот из своей операторской будки видит все, приходит, вытаскивает и гонит в шею. Обидно, да ничего не поделать.

Но любовь была. Не то, чтобы прямо роман, цветы и конфеты. Она смотрела на парня издалека, ночами думала о нем, мечтала. На том и закончилась первая любовь.

Красивая была девушка, белокурая, косы ниже лопаток, никой тебе помады, румян, одни глаза голубые да взгляд особенный завораживали ребят. Вот только все без толку! Серьезная больно, такой она на всю жизнь и осталась.

…и не оглядываться
1951 год. Выпуск из училища, диплом, пора работать. Отправили молодую учителку Варю в село Березовское, куда можно было добраться через лес или грести полмесяца на лодке. Добиралась тяжело, а как прибыла, там русских - по пальцам пересчитать, почти все коренной народ. Полюбила она этих людей, да и сама пришлась по душе им.

Урок математики, а Варвара Алексеевна с детьми в лес, к водопадику, на природу. Физику тоже преподавала. Хорошая девка, заметная, добрая, справедливая - так говорили местные, уважали ее.

Пригляделся Варе тогда парень один, подумала, коль не женат был бы, пошла за него. А так часто и бывало: что не подумает, то и случается. Дорогой ценой, правда, обошлось то ее желание - утонула жена у парня, свободен стал. Четыре года дружили, потом и сошлись. Не было ни нарядов свадебных, ни гостей. Сына родили.

Но жили так трудно, что хотелось Варваре сбежать. А ведь не полагалось тогда мужней жене уходить из семьи, вот и стала проситься на другую работу, подальше от постылого.

Как не взять такую хорошую учительницу? Взяли в Большетарховскую школу. Не хватало в ней классных комнат, так она, чтобы места побольше было, придумала расширить помещение и занять часть поселкового медпункта. Варвара Алексеевна брала на себя много забот, совсем не связанных с образованием. Сама «гоняла» электричество, дрова вместе с другими заготавливала для обогрева школы. Была директором, довелось и председателем исполкома сельского совета поработать. Не потому, что во власть рвалась, просто так надо было. Большие люди сказали, что, если захочешь вырваться из села в город - а она хотела, ведь сыну надо было образование профессиональное давать, не в селе же, в самом деле? Негде там было. Потому и соглашалась, хоть и не больно хотела в каменные джунгли.

Нижневартовск, правда, тогда не был закатан в асфальт. Это было начало семидесятых, когда Варвара Алексеевна перебралась в город. Дали квартиру, с балкона которой простирался вид на могучую Обь. Только она и радовала глаз, кажется.

Как всегда, все по совести делала Анкина и здесь, тем и запомнилась людям. Когда вышла на пенсию, руки не сложила, стала председателем Совета ветеранов. Здесь ей тоже хватало забот и хлопот, да только настала пора совсем отойти от дел.

А теперь что? Есть дача, двое сыновей, внук уже взрослый. Варвара Алексеевна вниманием не обделена, все еще рукодельничает, на кресло накинуты коврики вязанные ею, шаль вот красуется рядом - накидывает на плечи модница.

Накануне юбилея
Ее глаза по-прежнему пронзительно голубые, иной раз глянет строго, а вот уже и смеется задорно, теперь же снова грустит, вспоминая прожитые годы.

Стоит, смотрит в окно. Та же река, только уже не видно ее почти, как когда-то. Загородили водную гладь дома, а на днях здесь новые вырастут и совсем спрячут от Варвары Алексеевны Обь, и еще немножко неба заберут - того, что она ценила, наверное, больше всего на свете.

Девочка Варя, что в войну шила куклы своей сестренке Гале и пасла коров, нынче 90-летие справит. Ее день рождения аккурат к рождению нашего округа придется. А там и до векового юбилея недалеко.

- Бабушка, расскажи мне сказку…

Когда я стану бабушкой, то хотела бы рассказать внукам другую историю. Не грустную, со счастливым концом. Сказку про мальчика с его морями-океанами, про девочку, у которой была Барби. И еще про одну девочку Варю...

Лишь бы не было войны.

Александра Сергеева.