Зависимость: привычка или болезнь?

Продолжаем цикл бесед со специалистами Лемпинского наркологического реабилитационного центра. С заместителем главного врача Ильдаром Кутумовым мы поговорили об уголовном наказании за рекламу наркотиков в Интернете и природе наркотической зависимости.

– Президент Владимир Путин распорядился принять дополнительные меры по противодействию незаконному обороту наркотиков в России. Как следует из списка поручений главы государства, необходимо ограничить доступ к информации, публикуемой в Интернете, о способах изготовления и применения наркотических, психотропных и новых потенциально опасных психоактивных веществ, а также о том, где их можно приобрести. В Госдуму внесено предложение о введении уголовной ответственности за рекламу наркотиков в Интернете... Ильдар Измаилович, как Вы считаете – это оправданный шаг?

– Полагаю, столь жесткая мера продиктована тем, что под удар попадает в основном молодое поколение. Наркотики сейчас в основном синтетические, степень воздействия их на человеческий организм, тем более молодой, пока до конца не выяснена. Но скажу, что последствия употребления, которые наблюдаю я и мои коллеги, очень плачевны: синтетика действует более агрессивно в отличие от наркотиков растительного происхождения. Опийный мак и конопля издревле знакомы человеку и во многих цивилизациях использовались в медицинских или культовых целях.

Уголовная ответственность для не специалистов за любые действия, связанные с наркотиками, – силовая мера, чтобы уменьшить объем распространения, употребления. Это внешний фронт. Но нужно работать и на внутреннем, с человеком, чтобы он начал менять отношение к себе, вредным веществам, их употреблению.

– Слова «наркотик», «наркомания», «наркотическая зависимость» на слуху. Что же это на самом деле – вредная привычка, слабость характера или болезнь? Это нужно исправлять или лечить?

– Сначала нужно разобраться, что такое зависимость. С одной стороны это болезнь – есть клинические и другие ее проявления. Страдает организм, социальная сфера и отношения с близкими, материально-бытовые условия страдают... Кроме того, наркозависимый деградирует, оказывается в социальной изоляции.
С другой стороны сам факт употребления носит волевой характер. Вот в этом и есть главное отличие от болезни, которая возникает помимо воли человека. Заражение инфекцией, нарушение работы каких-либо органов и систем, как правило, возникает не по желанию человека, даже если он принимает все меры, чтобы уберечься. Например, практически в любом помещении могут присутствовать микобактерии туберкулеза и заражать не подозревающих об опасности людей. Но в том же помещении нет и не будет частиц наркотических веществ – чтобы они попали в организм, нужно приложить усилия: найти, купить, употребить…

Поэтому в реабилитации наркозависимых главный акцент делается на том, чтобы подвести человека к мысли, что употребление наркотика было его решением, его выбором. Вместо этого он может выбрать иное и наполнить свою жизнь, сделать ее яркой, радостной, счастливой. Но, как правило, человек не хочет брать на себя ответственность. Хотя видит неприятные последствия употребления наркотиков: рушатся социальные связи, нарастает неудовлетворенность собой, но принять мысль, что он – автор своих неудач и проблем, категорически не хочет. Он придумает тысячу разных причин и объяснений...

Самое трудное в реабилитации – во-первых, построить доверительные отношения с человеком, чтобы у него было доверие к специалистам, процессу, лечебной среде, а во-вторых, самому пациенту принять ответственность. Если доверие постепенно, день за днем, достигается, то человек день за днем, месяц за месяцем учится меняться, обходя свои психологические защиты, брать ответственность на себя, выследить свое ложное я, эго. Выследить и увидеть, что оно иллюзорно, ничего не дает, и вместо реальности – дел, чувств, впечатлений – жизнь заполняет суррогат.

Да, это стресс. Что такое стресс? Все, что случается: и плохое, и хорошее. У зависимого человека низкий уровень стрессоустойчивости, и чтобы пережить стресс, он употребляет табак, алкоголь, наркотики, ими заполняя свою жизнь, вместо того, чтобы учиться справляться со стрессом. А жизнь состоит из стрессов! Ведь страдания делают человека опытным, мудрым.

Чаще всего у зависимых людей негативный опыт проживания стрессов и очень скудный набор программ поведения. Допустим, в семье были неблагополучные родители, деструктивная среда – вот и весь жизненный опыт! Как справлялись со стрессом отец, мать? Выпивали, дрались. Ребенок из такой среды, взрослея, в стрессовых ситуациях обращается к полученному опыту. Зависимость – это форма поведения, продиктованная уровнем развития личности. Для кого-то стресс – яблоко отобрали, а для кого-то – как в Библии – по щеке ударят, но это не будет стрессом. У людей разная чувствительность к стрессу, но зависимому его труднее пережить, поэтому ему проще употребить... Зависимость – это способ убежать от стресса, сознательный выбор человека, который он делает автоматически.

– Значит, зависимость все-таки ближе к привычке?

– Да. Приведу такой пример. На Севере много вахтовиков. На рабочей вахте нужно быть в ясном сознании, а на свободной, если нет забот: ремонт сделан, машина хорошая, таксовать не хочется – что делать? Возникает некая пустота, а для человека это стресс – он сталкивается с самим собой. Это стресс – одиночество, даже при наличии семьи оно возможно. И, чтобы избавиться от него, он начинает выпивать. Но признаться в этом самому себе тяжело, особенно мужчине – у него более выражено эго, ему от природы сдаться труднее. И поэтому он будет гордо, в одиночестве пить.

Так вот процесс лечения, реабилитации сводится к тому, чтобы человек учился преодолевать различные формы стресса и реагировать на него адекватно. Выделяется два типа реакции на стресс. Агрессивные, истеричные формы реакции на стресс очень часто встречаются, кстати, не только в нашем реабилитационном центре, но и в обычной жизни. В стрессовых ситуациях, если бы раньше они пошли и употребили, то в трезвости они начинают вести себя провокационно, закатывают истерику. Это личности, которые с детства не хотят и не любят справляться с трудностями, поведением привлекают в свою орбиту людей, которые могут решить их проблемы.

Конечно, это говорит об инфантильности, примитивном наборе программ поведения для преодоления стресса. Такие люди руководствуются жизненной установкой: я особенный и поэтому мне должны помочь. И они добиваются этой помощи, продумывая сложные многоходовки, а в конце закатят истерику и получат желаемое: шубу, деньги, бесконтрольность. В зависимой среде все сводится к скандалу, провокации, истерике, буре эмоций и, естественно, употреблению. Кстати, такие истеричные люди себя ярко демонстрируют: у них броская одежда, эпатажная манера поведения.

Другой тип – тревожный. Если истероидной личности важно показать свое я, преувеличенное, яркое, то в этом случае люди стремятся свое я уменьшить, сделать незаметным. Как правило, это очень тихие, неуверенные, незаметные, незапоминающиеся люди. Для них даже сама мысль о том, что надо пойти что-то сделать, – это уже стресс. Они боятся смотреть глаза в глаза, вечно ото всего уклоняются и используют вещество, чтобы избавиться от тревоги и уменьшить свое эго.

– Меняются ли люди, в результате работы с психологами осознавшие причину случившегося с ними. Ведь это тоже стресс?

– Конечно, как правило, это выражается перепадами настроения, причем без внешних причин. Наступает подавленность, как говорят пациенты, «депрессняк»: им ничего не хочется, начинают переживать, и могут это делать долго, все зависит от типа личности.

– Но это необходимый этап?

– Да. Это нужно прожить, чтобы научиться принимать ответственность и понимать причинно-следственные связи: не только ужасное детство во всем виновато. Ведь много примеров, когда дети, воспитывавшиеся в советские годы в детдомах, вырастали и становились академиками, учеными, замечательными артистами и музыкантами...

Когда человек понимает, что сам сделал выбор, хотя мог сказать «нет», сделать то, что хотел – получить образование, профессию, достичь каких-то высот, а вместо этого послушал кого-то и употребил, это тяжело. Но постепенно принимая это и проживая, главное – не застревать в прошлом. Всегда можно изменить будущее. Живой, здоровый... Ничего не мешает жить полной жизнью и проявлять себя.

Так вот второй момент в лечении зависимости сводится к тому, чтобы научиться, скажем так, пользоваться собой, своими ресурсами, каждый миг пребывать здесь, делать то, что можешь и хочешь. В условиях центра можно работать, заниматься творчеством – вышивать, в артстудии рисовать, заниматься прикладными ремеслами... И когда человек учится, начиная с маленьких дел, понимает, что его переживание – это банальная жалость к себе.

– Какой этап в лечении зависимости самый трудный: до момента осознания своей ответственности или после?

– Тяжелее жить с пониманием ответственности. Это как в «Матрице», когда Нео говорит: «Лучше бы я выпил синюю таблетку и остался в этой матрице, и она бы мне нарисовала, что я такой хороший. Я бы ходил в свой любимый ресторанчик, жил бы, как все. А я теперь знаю эту правду, ем каждый день какую-то кашу непонятную и беру ответственность за то, что я живу и помогаю другим вылезти из этой матрицы». Это тяжелее, но ты чувствуешь, что ты настоящий. Ты наполняешь себя смыслом, а не остаешься с пустотой, которую ни наркотики, ни алкоголь ни наполнить, ни устранить не в силах.

– Что Вы пожелаете молодому поколению?

– Не бояться брать ответственность, какие бы вызовы жизнь ни предъявляла. И учиться, несмотря ни на что, проживать их и исправлять, полагаясь на себя. Потому что если вы этого не сделаете сейчас, то завтра вы станете на день старше, у вас на день будет меньше сил и энергии, и то, что вы могли бы сделать сегодня, завтра вряд ли сделаете. Поэтому не надо ждать – беритесь и делайте свою жизнь счастливой!