Все нашими детскими руками

"Все нашими детскими руками"
Рассказ 90-летнего труженика тыла о помощи фронту во время Великой Отечественной войны
Вся квартира Нины Андреевны Тарасовой в цветах. Недавно она отметила свой 90-летний юбилей. Не такая уж и большая цифра это, по мнению ветерана. Впереди у нее еще много планов и дел. Женщина возглавляет совет неработающих пенсионеров-ветеранов здравоохранения Сургута, встречается с общественниками. Одним словом, жизнь кипит!
За Камой
– Скоро будет 50 лет, как я здесь живу. Родилась в 1931 году в Татарии на Каме. Я из большого села родом. Есть приток речки Ик, и по названию этой речки наше село зовется Икское Устье, – начала свой рассказ бойкая пенсионерка.
Нина Андреевна застала военные годы школьницей. Училась еще только в третьем классе. Она, как и все дети военного времени, рано начала работать на полях. По весне школьники полдня проводили на уроках, а потом шли собирать колоски. А летом, когда занятия заканчивались, дети проводили на полевых работах уже все свободное время.
– За Камой были большие луга, и нас, детей, туда возили, как в трудовой лагерь. Мы там жили в шалашах. Оставалась с нами одна повариха, пара лошадей. Резали траву, сушили. Ее все время нужно было на солнце переворачивать, а потом сгребали на волокуши. Вот так мы заготавливали сено. А зимой, когда на реке вставал лед, уже приезжали на санях и забирали его. Кормили им колхозных коней и коров. Летом ягоды собирали. И все это отправлялось на фронт, – вспоминает Нина Андреевна.
Непослушные спицы
На всю жизнь она запомнила запах табака, хотя не курит. Потому что школьники занимались выращиванием табака. А еще они шили и вязали носки, варежки, пеленки и вообще все, что было нужно. Под свое шефство брали детские дома.
Ветеран вспоминает, с каким трудом поначалу давалось ей это занятие. Приходилось все время распускать вязание, потому что петли получались неправильными, нитки путались, спицы не слушались. Но Ниночка таки научилась этому рукоделию и даже могла вывязывать на варежках отдельно большие пальцы – чтобы служивым удобнее было стрелять.
– Все это мы отправляли на фронт. Все делалось нашими детскими руками. Я тогда и прясть научилась на прялке с колесом, – говорит Нина Андреевна. – Еще у нас была одна задача: мы развлекали все село. Дети готовили концерты к каждому празднику. Мы сами делали из подручных материалов новогодние игрушки и другие украшения. Я знаю даже, как смастерить елочную игрушку из яйца.
В моде раньше была спортивная акробатика. Сельчане ее любили. Когда один ряд вставал на плечи другому, и так по пять – шесть рядов. Обычно самая маленькая Нина забиралась на самый верх, на макушку этой пирамиды. Жаль, фотографий таких не сохранилось.
– А костюмы как шили! Собирали юбки из скатертей, у населения просили – они давали нам. Мы, правда, их портили, но они не ругали нас. Делали штаны, рубахи клоунов из чего–нибудь длинного, костюмы снегурочек из бинтов. Помню, как собирали по всему селу шарфы...
Сами труженики тыла питались рыбой да лепешками из лебеды. А каким был морковный чай!
Губы черные
– Однажды перед выступлением я побежала в гримерку – нужно было губы накрасить. А лампы–то керосиновые, плохо видно. Выхожу на сцену – парень мне говорит: «Ты что наделала? Черным накрасила». Руководитель кричит: «Занавес закрывайте». Ну, я стерла губы и больше их не красила, – смеется женщина.
После она на сцену уже не выходила, недосуг было. Окончив семилетку, Нина уехала в Елабугу. Там отучилась в фельдшерско-акушерской школе. И по направлению отработала год в Красногорском районе. Потом молодого специалиста позвали в Октябрьск. Тогда было с трудоустройством очень строго. Работодателю требовался поручитель. У Нины Андреевны там жила сестра – учительница, которой пришлось идти хлопотать за родственницу в департаменте здравоохранения. Так она и оказалась в Башкирии.
– Там я прожила двадцать лет. Вышла замуж, родила троих детей. А потом в связи с переводом мужа мы приехали на Север. У меня в трудовой, кстати, так и записано: по переводу мужа. Работала я в больнице. Она в Сургуте одна была, на берегу реки, по улице Республики. Называлась Центральная районная больница.
В Башкирии Нина Андреевна трудилась в школе–интернате и зареклась работать в подобном учреждении. Там 640 детей было, огромное здание. Но получилось так, что в Сургуте тоже пришлось курировать школу–интернат. Правда, уже на 240 человек. Лечила детей, делала прививки.
– Интернат находился рядом с Домом пионеров. Там были гаражи, корпуса, кухня – весь кусочек реки застроен был. А потом в 1990–м году интернат расформировали, а я пошла на пенсию.
Река–близнец
– Здесь Обь, а я выросла на Каме. С детства  помню ледоходы, ветра с воды, морозы… Мне Сургут оказался близок. Мы здесь хорошо освоились.
Ветеран полвека прожила в Сургуте и считает его своей второй родиной. У Нины Андреевны здесь родились пятеро внуков, девять правнуков… Внезапная смерть любимого мужа, и через день – трагическая гибель сына и внучки… Горе пережить помогла семья и близкие. Нина Андреевна стремится всем помогать. А еще руководит советом неработающих пенсионеров–ветеранов здравоохранения Сургута. Начинала она это дело с подругой – Аллой Константиновной Мясниковой. Но после трагической гибели подруги пришлось все брать в свои руки. И так уже больше тридцати лет.
– Много хлопот, много встреч. Может, это и дало жизни мне. Для этого до 90 лет дожить дали. Канючить некогда. Дети, внуки – им нужно внимание. Еще дача всегда была. Вот сейчас отмечали мой юбилей в кафе. Сидела между двумя сыновьями, – улыбается пенсионерка.
У нее, кстати, путаница с датой рождения. Привыкла отмечать 26 апреля. В паспорте – 19-го. В детстве была проблема с документами, все время терялись или портились. Так что сургутянка и сама не знает точной даты рождения.  
– Мне кажется, что у меня вообще оно в марте, но уже не могу вспомнить точно. Главное, год рождения правильный, – смеется Нина Андреевна.